Благость благовестия именно в том, что Иисус спрашивает, как люди предпочитают Его называть, а не сует под нос людям паспорт о божественности. Джеймс Бонд имел лицензию на убийство людей, Иисус Христос - на воскресение людей.

Бегбедер хвалил Иисуса за яркие девизы: "Любите врагов", за "простой и мощный логотип" - крест. Вот и миллиард последователей. Однако, заметим, прибыль "корпорации Церкви" - если считать в процентах от затраченных усилий - меньше, чем у чистильщика обуви. Когда циник хвалит Бога, басня от смеха выворачивается изнанку: моська облаивает слона восторженно.

"Труднее стать христианином, когда ты уже христианин, чем когда ты им не являешься". Кьеркегор.

*

Бульбулятор - разновидность кальяна. О! А что скажет Белларусь?

Тарасятор Бульбулятор.

*

Для "Радио Свобода"

ИСТРЕБИТЕЛЬСКОЕ ОБЩЕСТВО

Классовое расслоение в России – факт, только не факт, что критерий расслоения очевиден.

В XIX веке борцы с самодержавием вслед за иностранными путешественниками полагали, что в России положение каждого человека определяется его отношением к самодержцу. При таком критерии в России всего два класса: царь и холопы.

Большевики ввели марксистский критерий: отношение к средствам производства. В стране появилось три класса: коллективный владелец средств производства (номенклатура), пользующиеся средствами производства и оправдывающие владельцев средств производствва («советская интеллигенция»).

Пост-большевики соединили обе концепции. Самодержца назвали «вертикалью власти», средства производства назвали «национальным достоянием». Ясности от этого не прибавилось.

Ясность даёт маленькое уточнение. В России население разделено на группы в зависимости от отношения к средствам истребления.

Можно сравнить это с инфраструктурой, необходимой для возможности сброса атомной бомбы. Высший класс – это персонаж, которое сбрасывает атомную бомбу. Царь, президент, главнокомандующий, - терминология неважна. Важно, что персонаж должен обладать такой «политической волей» (нравственное богословие именует это «бессовестностью»), чтобы все вокруг были уверены: в случае необходимости Этот – сбросит. Сбросит и на чужих, и на своих. Сбросит, даже если будет уверен, что в последующей заварухе погибнет сам. И не просто готов сбросить, а показывает, что готов.

Хрущёв, Горбачёв, Яннаев (или кто там в ГКЧП был главным) были отторгнуты подданными именно за то, что их отношение к средствам истребления было неправильным. В критический момент они останавливались. Ельцин и Путин поэтому усиленно пускали в ход средства истребления – невозможно написать «по поводу и без повода», ибо поводов у них не было. Высшим пилотажем стали взрывы жилых домов в Москве, обозначившие фирменный стиль пост-большевизма: бей своих, чтобы чужие боялись. Большевики тоже чаще били своих, потому что боялись чужих, но большевики этого стеснялись. Пост-большевики всячески подчёркивают свою готовность обрушить средства истребления на головы подданных.

Подданные пищат, однако не имеют на это права, ибо сами сознательно определяют свою жизнь именно по отношениям к средствам истребления. Прежде всего, буквально: гипермилитаризация России, хотя и маскируемая, есть факт. Мысль о том, что нехорошо работать на войну («оборонку»), в умах ещё не ночевала. Общество состоит из тех, кто планирует истребления и производство средств истребления, тех, кто производит средства истребления, тех, кто освящает планирование средств истребления, производство средств истребления и средства истребления.

Под «освящающими» имеются в виду отнюдь не только те, кто машут кадилами и кропилами, - эти лишь сегодня выпущены на авансцену. Большинство освящают средства истребления не магически, а идеологически, используя средства западной культуры: концерты, книги, конференции, институты. Впрочем, они – меньшинство, а большинство попросту производит средства истребления.

В такой структуре средством истребления становится не только нефть («стратегический ресурс»), но и газ, и религия, и муниципальное управление, и музыка, и молоко, и компьютеры, и портянки. Общество истребления преображает и гламурную богему, и люмпенов так, что любой из них может стать распорядителем ядерного чемоданчика, не меняясь. В таком обществе есть своя классовая борьба – конкуренция за право руководить истреблением, проповедовать истребление, осуществлять истребление.

Этот мирок может существовать очень долго за счёт нормальных соседей, которые истреблять себя не дадут, а нефть и газ покупать будут. А каждый обитатель этого мирка может в любой момент стать обитателем совсем другого мира просто выдохнув дух истребления.

За это могут, конечно, истребить. Но разве не лучше быть истреблённым, чем быть истребителем? Ответ на этот вопрос и поможет каждому определить, членом какого общества он является.

Предыдущие комментарии. Предыдущие аудиозаписи.

О СВЯТЫХ
Иларион Троицкий (13.9.1886, Липицы Каширского у. Тульской губ. – 28.12.1929, Петербург). Владимир Алексеевич Троицкий, сын и внук сельских священников; оба брата Владимира тоже стали священниками (а один, как и он, епископом). В 1906 году он поступил в Московскую Духовную академию, которая в эти революционные годы была настроена антиправительственно (Павел Флоренский произносил тут гневные проповеди в духе христианского социализма). Троицкий, обладавший огромной энергией и умом, быстро прославился. Писал он больше всего о Церкви, создавая свою концепцию ее природы. Он отходил от имперской толерантности, присущей традиционному русскому богословию той эпохи, подчеркивал уникальность православия и не стеснялся называть католиков еретиками. При этом его концепция строилась так же, как католические идеологемы той эпохи, в духе своеобразного романтизма и иррационализма, ориентируясь на Хомякова. Троицкий подчеркивал, что ошибочно рационализировать представление о Церкви, противопоставляя Предание и Писание. В 1912 году он совершил поездку по Западной Европе, а 11 декабря 1912 г. с успехом защитил магистерскую диссертацию, за которую получил премию. Только после этого он, преодолев колебания, принял монашеский постриг (к чему его склоняли епископы Феодор Поздеевский и Антоний Храповицкий). Монашество было для него прежде всего способом служить миссии Церкви в мире, а миссию эту он полагал не только в проповеди Евангелия, но и в проповеди своих представлений о том, какой должна быть истинно христианская культура и политика. 2 июня 1913 г. он был рукоположн в сан иеромонаха,одновременно получив назначение инспектором академии, а 5 июля – сан архимандрита (он стал самым молодым архимандритом и профессором в России). С административной работой он справлялся без труда, но переживал ее как каторгу. В марте 1914 года он писал родным: «Пробил грозный час суда над Русской землей. За последние десять лет мы все немало грешили. Мы, русские люди, допустили в нашей родной земле распространиться неверию. У нас небывалое прежде развращение нравов. Мы, русские люди, грешны пред нашей славной историей. Мы грешны пред памятью и заветами наших предков. Мы грешны пред нашими родными святынями. Стали мы терять страх Божий. Разучились любить Царя и Родину. Мы привыкли поносить и хулить все свое и родное, хвалить и превозносить все чужое. Пришел час искупить пред Богом наши народные вины, наши народные грехи...». Первую мировую войну, в отличие от других неославянофилов, он расценил как столкновение не столько с «прусским милитаризмом», сколько с «западноевропейской культурой» в целом. Троицкий мечтал о возвышении роли Церкви в обществе, освобождении от государственной опеки, о борьбе с иноверцами, критикуя правительство за послабления принципам свободы в сфере религии. После революции он стал одним из активнейших сторонником восстановления патриаршества, а затем и ближайшим помощником патриарха Тихона. Его многократно арестовывали, особенно после того, как он с успехом повел борьбу с марионетками большевиков внутри Церкви, «обновленцами». 25 мая 1920 г. он был поставлен в епископа Верейского, викария патриарха. 22 марта 1922 г. он был арестован и сослан на Север. Ссылали многих, но еп. Иларион особенно досаждал своим успехом в качестве публичного деятеля и проповедника. 15 ноября 1923 г. он был опять арестован (вскоре после того, как на диспуте сказал: «А мы разве говорим, что советская власть не от Бога? Да, конечно, от Бога! В наказание нам за грехи». На этот раз он был послан на Соловки. Он не одобрял курса митр. Сергия Страгородского на компромисс с большевиками, но не считал нужным и активно против этого протестовать: «Я ровно ничего не вижу в действиях митрополита Сергия и Синода его, что бы превосходило меру снисхождения или терпения. Ну а возьмите деятельность хотя бы Синода с 1721 по 1917 год. Там, пожалуй, было больше сомнительного, и однако ведь не отделялись. А теперь будто смысл потеряли, удивительно, ничему не научились за последние годы, а пора бы, давно пора бы... Да, не имеем мы культуры и дисциплины. Это большая беда...». По мере того, как выяснялись конкретные способы руководства Церковью со стороны митр. Сергия, Троицкий стал скептичнее, называя его «орудием чудовищного замысла - осоюзить Христа с Велиаром». Умер архиеп. Иларион в тюремной больнице в Петербурге, на пути в новое место ссылки, в Средней Азии (как он шутил, «с рыбки на фрукты»). Канонизирован 10.5.1999 указом патриарха. Память в день кончины 15 (28) декабря и прославления 27 апреля (10 мая).